— Залетела в 92-м году.
— Как так вышло, объясните в двух словах.
— Бандитское нападение.
Смех в зале.
Затем адвокат Аграновский представляет на обозрение судьи документ, который уже не раз фигурировал в процессе, — поручительство депутата Ильи Пономарева. Однако Карпов стыдит защитника, поскольку копии документа, пусть и имеющегося в деле, он не предоставил.
Выступление обвинителей гораздо менее эмоциональное.
Прокурор монотонно зачитывает основания, которые, по его мнению, свидетельствуют против Развозжаева. Он припоминает и действующий загранпаспорт, и многочисленные зарубежные знакомства оппозиционера.
По мнению прокурора, Развозжаев на свободе может давить на следствие и свидетелей, а также "совершить новое преступление". Он просит продлить арест активиста до 6 августа.
Судья представляет слово самому обвиняемому. Развозжаев отшучивается: "Хотелось бы видеть вас почаще, товарищ судья". Между оппозиционером и человеком в мантии завязывается словесная дуэль. "У вас вот по истечению срока давности дело закрыто старое, иркутское, а вы разве согласны с самим делом? Почему не обжалуете?" — говорит судья. "А что мне, обратно в Иркутск нужно вернуться?" — простодушно разводит руками Развозжаев. В зале смешки, приставы пытаются утихомирить присутствующих. "Вы ведь сами понимаете, что за Садовым кольцом правосудия нет!" — заявляет активист. "Ага. Значит, внутри Садового оно все-таки есть?" — наступает очередь Карпова пошутить. Затем Развозжаев зачитывает по бумажке речь. Леонид говорит о том, что репрессии заставили его, атеиста, начать молиться. Зал аплодирует.
Далее начинает отбиваться Аграновский. Он говорит о том, что
за три месяца, пока Развожаев был в Иркутске, не проводилось никаких следственных действий, поэтому у СК нет оснований для продления ареста.
"Удальцов и Лебедев дома — чем наш Развозжаев хуже?" — бьет адвокат. Он заявляет, что семья готова внести за оппозиционера залог, а затем начинает говорить и о возможности перевести его под домашний арест. "Погодите, давайте вернемся к теме залога. Сколько?" — начинает торговаться судья. Подумав, адвокат отвечает, что семья Развозжаева сможет собрать не больше 500 тысяч рублей.
Судье дают просмотреть бумаги из иркутского СИЗО. Среди них есть и положительная характеристика Развозжаева. "Мне начальник сказал, что хотел бы видеть побольше таких зеков", — усмехается активист. Однако судье не нравится отсутствие гербовых печатей на листах. Выступает Аграновский: "У меня от этих бумаг волосы не поседели только потому, что их мало". Адвокат пояснил, что все документы из иркутского СИЗО выглядят подобным образом.
Судья объявляет перерыв на неопределенное время. Развозжаева выводят из клетки под ободряющие крики присутствующих. Вскоре и нам приказывают "очистить помещение". Только тут я замечаю двоих мальчуганов — сыновей Развозжаева. Они покидают зал с сосредоточенными лицами. Когда младший проходит мимо пристава, тот не сдерживается: "И кто это тебя, карапуза, в зал пустил?" Парнишка ничего не отвечает, только оглядывается на большого дядьку в черном. В коридоре ребята занимают дальнюю лавку. Они сидят очень тихо.
После перерыва, который длился без малого час, нас созывают к залу заседаний. Вновь мимо проводят Леонида. Щелкают затворы фотокамер, льются аплодисменты. На этот раз в руках у оппозиционера лист бумаги. Перед оглашением решения суда он захочет зачитать стихотворение, но ему так и не дадут этого сделать.
Лавки в зале убраны, теперь сюда могут попасть все желающие. Аграновский, улучив момент, переговаривается с Развозжаевым. Пристав окрикивает его: "Эй, мужчина!" "В данном случае я не мужчина, а адвокат!" — парирует защитник.
Входит судья. Монотонно, как и обвинитель, он зачитывает свое решение. Леонид улыбается в камеры. Всем уже ясно, что арест будет продлен.
Вы можете оставить свои комментарии здесь
Мария Муромская
Ошибка в тексте? Выделите ее мышкой и нажмите Ctrl + Enter
